Проблемы, связанные со смогом в Бишкеке, подтолкнули общественность задуматься над механизмами улучшения экологической ситуации и потребовать действенных шагов от профильных госведомств Кыргызстана. Однако не только столица находится на грани экологической катастрофы. Регионы республики также имеют свои «болевые точки», устранением которых необходимо заниматься комплексно. Будь то загрязнение вод Иссык-Куля вследствие сброса нечистот «добропорядочными» пансионатами, браконьерство или планомерное уничтожение заповедников, особенно на юге Кыргызстана.

Безусловно, в стране реализуются отдельные экологические программы, донорами которых выступают международные организации с мировым именем. На их реализацию Кыргызстану выделяют многомиллионные суммы, которые, по большей части, идут на составление красивых отчетов. Реальные же достижения чаще всего остаются только на бумаге.

Экоактивист и фотограф Влад Ушаков в беседе с редакцией Элет.media отметил, что польза от большинства подобных проектов нулевая. По его словам, реализацию экологических программ должны мониторить независимые комиссии, тогда ситуация сдвинется с мертвой точки.

Активисты уверены: страна нуждается в независимом мониторинге по охотничьим хозяйствам, по численности животных в Кыргызстане. К примеру, Госагенство по охране окружающей среды предоставляет собственные данные по диким животным, однако надо понимать, что чиновники заинтересованы в публикации положительных данных. Они пишут, что количество животных увеличивается, но не могут даже посчитать, сколько у нас барсов. На все вопросы отвечают, что это подсчеты егерей.

«У нас реализуется много экологических программ. Но нет какой-либо комиссии или объединения гражданских активистов, которые контролировали бы процесс. При реализации проектов проводят мониторинги, составляют положительные отчеты, рисуют красивые цифры и просто тратят миллионы долларов на бумажные дела. Но польза от этого нулевая», – негодует Ушаков.

По его словам, схема реализации экологических проектов примерно такова: сажают тысячи саженцев, которые не приживаются. Составляется нужный отчет, а после проект закрывают. А за саженцами попросту никто не ухаживает.

“Вот был проект одной международной организации по южному орехоплоду. За два года потратили 5 млн евро. Деньги пустили на мониторинг влияния пастбищ на орехоплодовые деревья. То есть на деле они посадили всего 5-7 саженцев. Наша система в целом давно прогнила, ведь все эти пастбища сдаются в аренду, куда приезжают туристы и пьют кумыс. Куда направляются эти многомиллионные средства, когда егеря получают всего по 5 тыс. сомов?» – задается вопросом Влад Ушаков.

По мнению экоактивиста, для достижения ощутимого результата нужно добиться содействия местных чиновников.

«Раньше на них можно было надавить через международные организации, к примеру, за вырубку леса. Но сейчас другая система – эти организации реализуют на территории страны свои проекты, однако без подписей этих чиновников невозможно ни запустить программы, ни отчитаться за них, ни завершить миссию. В итоге получается, что на чинушей нет никакой управы», – подчеркивает Ушаков.

Помочь в решении насущных экопроблем регионов Кыргызстана помог бы Фонд защиты природы, создание которого прогнозируют в случае, если вступит в силу Стратегическое соглашение, подписанное правительством КР и канадской компанией Centerra Gold Inc. По условиям соглашения, «Центерра» обязуется единовременно перечислить на создание экологического фонда 50 млн долларов США, а также увеличить ежегодные экологические выплаты с 300 тыс. долларов до 3 млн.

Однако в экспертном сообществе настаивают, что в случае создания подобного Фонда необходимо будет создать контролирующий совет, в том числе из числа гражданских активистов, экспертов-экологов, журналистов, финансистов и т. д. для того, чтобы обеспечить прозрачность распределения поступающих в структуру средств.

Аналогичной позиции по данному вопросу придерживается эколог Дмитрий Ветошкин. Он подчеркивает: важно не столько, от кого и в какой фонд поступают средства. Важно, чтобы средства целенаправленно тратились именно на решение актуальных экологических проблем каждого из регионов КР. К примеру, на восстановление пастбищ.

По словам Дмитрия, при Госагентстве охраны окружающей среды и лесного хозяйства существует экологический фонд, который формируется, по некоторым данным, за счет выплат крупных предприятий, осуществляющих выбросы вредных веществ. Эколог задается вопросом: как тратят эти средства?

“Деньги, поступающие по линии экологии, не должны использоваться на решение социальных проблем. Их нужно направлять на минимизацию рисков, связанных с деятельностью предприятий, наносящих вред окружающей среде», – отмечает эколог Ветошкин.

По его словам, сегодня необходимо сконцентрировать внимание на реализации конкретных мер. В частности, на развитие возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Несмотря на то, что Кыргызстан является участником международных климатических соглашений, развитие ВИЭ по каким-то причинам отодвигают на второй план.

«Надо разрабатывать и внедрять экологические технологии на производстве. Однако у нас нет механизмов, чтобы стимулировать предприятия для внедрения этих технологий. Помимо «Кумтора» в Кыргызстане функционируют либо скоро запустятся и другие горнорудные предприятия. Но в стране не работают механизмы внедрения «чистых» технологий», – говорит Ветошкин.

Эколог также считает, что нужно увеличивать мощности электроэнергетического сектора, чтобы жители частного сектора могли снизить объемы вредных выбросов в атмосферу и отапливать дома электричеством. Одновременно с этим нужно расширять зеленые зоны в городах.

«Нужно готовить общество к тому, что средства экологических фондов необходимо тратить по целевому назначению. А чиновникам – дать понять, что их траты под контролем», – резюмировал эколог.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.